Меню Рубрики

Фландрия в составе Бельгии.

Умение найти компромисс, смекалка и юмор всегда помогали фламандцам быть в хороших отношениях с соседями.

Фландрия в составе Бельгии.

 

Поправляя солнечные очки, Фредерик Кукэ с гордостью объявляет: «Конечно, я — бельгиец! Но прежде всего я — фламандец!» Над его столом для продажи лодочных билетов натянута тряпичная крыша, но солнце все равно слишком яркое. В двух шагах от его будки в зо-местную моторку садится группа английских пенсионерок — небольшая часть длинной очереди желающих прокатиться по каналам Брюгге. Возгласы восторга слышатся на всех европейских языках. Что неудивительно — каждый год в Брюгге приезжают около трех миллионов туристов, делая его самым популярным местом Бельгии, ведь Брюгге — средневековый город, лучше всего сохранившийся во всей Европе.

36-летний Фредерик Кукэ — владелец лодочной компании в четвертом поколении, он родился и вырос в Брюгге. Лицензия на прогулки по каналам Брюгге — одно из самых прибыльных дел в городе. Здесь пять лодочных компаний, у каждой по четыре лодки. Больше нельзя. Потому что всего по городским каналам одновременно могут курсировать двадцать моторок. «Чтобы не было столкновений, — объясняет Фредерик. — Каналы хоть и глубокие, но узкие».

Фландрия в составе Бельгии.

Каково это — жить в средневековом городе? «Если бы я не работал с туристами, то с ума бы сошел, — признается Фредерик. — Здесь сонное царство. Хоть и красиво, но все неживое, как в театре».

И правда, Брюгге словно остался в 12 веке — если бы не многочисленные автомобили и туристические автобусы, трясущиеся по брусчатке, можно было бы подумать, что время остановилась. Готическими башнями смотрит в небо здание городской ратуши, рыцарские гербы висят над скамьями церкви Богоматери, каменные львы на рыночной площади грозно скалятся на прохожих. Готовые декорации — хоть приезжай и снимай кино — историю из средневековой жизни Бельгии. Или Фландрии — это как посмотреть.

Бельгия — федеративное государство, которое, как считают некоторые, находится на грани распада. Франкоязычные районы страны объединяют под общим названием Валлония; север, где господствует фламандский язык, называют Фландрией, а его жителей — фламандцами. В Валлонии живут 3,5 миллиона человек, а на территории Фландрии почти вдвое больше. Во Фландрии производится почти три четверти сельскохозяйственной продукции страны, хотя площадь пастбищ и угодий здесь такая же, как в Валлонии. Богатство Валлонии — леса и горы. Залог преуспевания Фландрии — каналы и Северное море.

«Лучше бы Фландрии отделиться, — продолжает Фредерик. — Политические дураки нам дорого стоят». С лета прошлого года страна живет без правительства. Валлонцы выбрали в парламент социалистов, а фламандцы — националистическую партию «Новый фламандский союз» С тех пор две партии не могут сформировать правительство, споря о налогах: фламандские налогоплательщики уже давно не хотят субсидировать социальные расходы Валлонии, где больше безработных и ниже производительность труда.

Бельгию поразил политический паралич. В январе этого года страна побила европейский рекорд по продолжительности жизни без правительства. Кризис грозит серьезными бюджетными потерями, особенно в случае, если грядут новые выборы. Хорошо хоть, что Бельгия — конституционная монархия, и всенародно любимый король Альберт Второй обладает полномочиями представлять растерянную Бельгию на международной арене, служа гарантом стабильности. Чтобы запутать ситуацию окончательно: бельгийский монарх — не валлонец и не фламандец, а… немец. На важный вопрос, куда деваться королю, если страна развалится, фламандцы отвечают по-разному. Скорее всего, с ними король не останется. Ему достанется правление Валлонией и Брюсселем. Королю в нынешнем политическом кризисе отводится роль посредника — он регулярно призывает стороны к согласию и назначает премьер-министров, которые один за другим подают в отставку, не в силах справиться с зашедшими в тупик переговорами.

Если к 30 марта 2011 года правительство так и не будет сформировано, Бельгия побьет мировой рекорд, принадлежавший до этого Ираку, по самому большому количеству времени (290 дней), потраченному на формирование правительства.

Богатая Фландрия сможет прожить и без своей более бедной соседки Валлонии — таково общее мнение жителей Фландрии. Но, может быть, фламандцы все же смогут договориться, как это уже происходило много раз в истории? Умение приспособиться у них в крови. Не раз этот маленький народ пытались завоевать более сильные соседи — от испанского короля до австрийского кайзера. Но фламандцы, соглашаясь быть вассалами, внешне принимая завоевателей, все равно сумели сохранить свои язык, культуру и разнообразие своих близко расположенных и все же таких непохожих городов.

Например, Гент. В 1540 году его жители отказались платить налоги в казну императора Карла Пятого. Тот наказал горожан за протесты — они должны были или заплатить, или явиться на поклон к императору с петлей на шее. Горожане предпочли второй вариант. Современные жители Гента ничуть не менее изворотливые. Владельцы гентской пивной «Дюле Грит» на площади Фрейдагсмаркт проявили недюжинную изобретательность. Посетители пивной повадились воровать необычные бокалы в виде песочных часов. Такой бокал вместимостью 1,2 литра даже не держится на столе без особенной деревянной подставки. Бокалы заказывают специально для пивной на стеклодувном заводе, и они все наперечет. Чтобы остановить воровство, владельцы пивной придумали брать в залог за бокал пива… ботинок с ноги клиента, который в плетеной корзине подвешивается к потолку. «В одном ботинке вы далеко не уйдете», — улыбается 22-летний официант Рафаэль.

Фландрия в составе Бельгии.

Прижимая длинный и тяжелый бокал к белому фартуку, он осторожно ставит его на стол и, застенчиво улыбаясь, напоминает: «Правило заведения — не больше одного такого заказа в одни руки за день. Шутка ли -1,2 литра пива… » В пивной Рафаэль подрабатывает, а учится в университете на врача. «Университет и несколько колледжей делают Гент таким активным и веселым городом» считает он. Из 243 000 жителей города четверть — студенты.

Гент похож на курорт. В солнечный полдень улицы наводняют велосипедисты и пешеходы, будто никто не работает. В уличных кафе нет свободных мест; многие уплетают сэндвичи прямо на берегу каналов, свесив ноги в воду. Как на курорте, в Генте все время ждешь, что море вот-вот появится, хотя до моря 60 километров. Но в городе им все равно пахнет.

А еще в Генте пахнет шоколадом. «Я родился в запахе шоколада», — говорит 23-летний Люк ван Хоорбеке, стоя за прилавкам, на котором, как в детской мечте, выложены десятки разных шоколадных конфет. Фамильная шоколатерия родителей Люка находится на площади Синт-Баафсплейн, рядом с городской башней. Люк и Кристина ван Хоорбеке — специалисты по пралине, секрет их конфет — ручная работа. «Шоколад — это лучшее в Генте, — говорит Люк — А еще — смесь культур. Гент — свободный, жизнерадостный, студенческий город».

Удивительно ли, что, начиная с раннего Средневековья, именно вода стала основой экономики Фландрии? Близость к Северному морю, многочисленные реки и искусственные каналы означали торговые пути, которые создавали благосостояние. До сих пор во Фландрии насчитывается более одной тысячи километров судоходных водных путей. А морские порты, вроде Антверпена, способствовали процветанию региона.

Порт, который занимает две трети города, — богатство Антверпена. Он входит в двадцатку крупнейших портов мира и является вторым в Европе после Роттердама по объему грузоперевозок Половина нефти и бананов, что развозятся по Европе, приходит сюда. И хотя порт называется морским, на самом деле он удален от моря на 90 километров и связан с ним рекой Шельда.

Кроме порта напоминание о воде в городе везде: от водоподъемных насосов Водяного дома до старого фонтана на булыжной площади перед городской ратушей. Ажурное плетение фонтана увенчано фигуркой Брабо — легендарного героя, отрубившего руку великану. На месте выброшенной в Шельду великаньей руки, по легенде, возник Антверпен.

В Антверпене все крупнее и больше, чем в Генте и Брюгге. Если вокзал — то построенный с имперской помпой, если биржа — то сразу алмазная, если дом-музей, то Рубенса. Антверпен не назовешь сонным, он деловой, спешащий, энергичный. Космополитичный, как и положено портовому городу. От вокзала на три стороны расходятся старые кварталы: китайский, еврейский и марокканский.

В хорошую погоду с правого берега Шельды — от замка Стен, считающегося первым поселением Антверпена, — видны грузовые краны порта и новая часть города на левом берегу. Чтобы попасть туда, нужно пройти 572 метра под рекой. «Из-за судоходства мосты над Шельдой строить нельзя, вот и был найден выход в виде тоннелей», — говорит 40-летний Адриан, служащий компании, отвечающей за безопасность тоннелей. Перед ним — її мониторов, на которые поступают данные с 24 камер слежения, установленных во всех четырех тоннелях — трех транспортных и одном пешеходном. Эти тоннели — словно доказательство, что всегда можно найти выход. Даже если он сразу не очевиден. «Зачем отделяться от Валлонии? — удивлен Адриан. — Я сижу под рекой уже второй десяток лет. Моя работа — соединять два берега: правый и левый. Если строители смогли найти решение, то и политики смогут. Главное — захотеть пойти навстречу друг другу.

Из журнала «ГЕО» апрель 2011

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *